Рагнол лениво переступал копытами по тропе, поводья на его морде держались скорее на добром слове, ведь за годы проведенные вместе, Энон и его конь ментально стали едва ли не одним целым. Тем тяжелее была мысль о том, что скоро с ним придется расстаться, ведь еще пару лет и в белой гриве Рангола появятся первые седые волосы. Отпускать животных ничуть не легче, чем людей. Потому Энон не гнал коня, а давал ему медленно идти, наслаждаясь прогулкой по Холдену. Завтра у него может быть другой конь, а это место может сменить название и правителя, но память об этом мгновении останется вечной, ценнее памяти для айре едва ли что найдется.

Энон чуть задирает голову и капюшон белого плаща спадает с головы, в светлых волосах путается легкий ветерок. Сегодня хороший день.

По пути Энон достает маленький холщовый мешочек и запускает в него руку, пальцы касаются холодных птичьих косточек. Он сгребает их в ладонь и раскрывает ее: ему попалась вилочка. Косточка, что помогает птице взмахивать крыльями. Две сросшиеся ключицы, представляющие единое целое.

- Рагнол, мне кажется, нас ждет сегодня особенная встреча.

Конь снова фыркает, как будто говорит, что кого бы Энон там не встретил, он будет идти пешком.

.·:·.✧ ✦ ✧.·:·.

Рагнол тихо дремал. Энон устроился под деревом. Одну руку он держал вытянутой и на ней плясал огонек, во второй он держал книгу. До полуночи было еще пара часов, но сумерки сгустились довольно быстро. Энон задрал голову - луна смотрела на него, большая и чистая. Если бы ему нужно было проводить какой-нибудь ритуал, то лучшего времени не найти.

Налетел порыв ветра. Он принес собой пыль и листья, но самое главное - звук. Энон услышал в его мелодии тихий едва заметный зов.

Тревожить Рагнола он не стал и тихо обошел его, углубляясь в перелесок, возле которого они остановились. Чем ближе он приближался, тем больше следов чужого пребывания находил. Люди были необыкновенно шумными даже тогда, когда пытались вести себя тихо.

Сквозь еловые ветви он видел костер и слышал запах пота и мяса. Кто-то раздраженно спорил.

- Ну и накой нам он сдался. Прикончил бы его на месте, раз уж при себе у него золота нет.

- Не ерепенься, продадим в Морвине, мало ли кому рабочие руки нужны.

Энон скользнул взглядом по бандитскому лагерю, у поваленного дерева сидел связанный юноша. Едва ли он был там по своей воле...

Энон коснулся дерева и оно внимало ему. Тугие корни поднялись из земли, Дерево заскрипело и ощетинило иглы, как дикий зверь. Разбойники встрепенулись, подняли на него свои взгляды.

- Это что за чертовщина!?

Вереница корней вспорола землю и обвила чужие ноги, дерево накренилось и гибкие молодые ветви сплелись вокруг чужих рук. Бандиты висели на дереве, как спелые плоды. Они кричали и извивались, пока дерево, подобно живому, уносило их с поляны под звонкий смех айре. Ничего дурного оно им не сделает, лишь выкинет куда на дорогу, да припугнет, а потом вернется и вновь погрузится в сон.

Энон под светом луны скользнул к юноше, присев подле него.

До полуночи был где-то час. Предсказание костей успело в последний момент.

- Как тебя зовут, мальчик?

36
38
42
Не понял. А где сороковой-то дом?

Миша угрюмо смотрит на табличку на углу и устало вздыхает, в очередной раз оглядываясь по сторонам. Куда мог подеваться целый дом? Вроде район-то небольшой, а плутает тут уже добрые полчаса. Плечо уже оттягивает ремень от гитары в чехле. Кроссовки мерзко хлюпают по грязи. Очень хочется курить.

Наебать его с адресом было бы самым гениальным выходом из ситуации. Называешь несуществующий дом и дело с концом, никаких тебе договоров и шантажей от подозрительных пацанов. Это было бы гениально, если б не так тупо. Всё же завтра они снова встретятся в том же вонючем кабинете с потрескавшейся краской на стенах и изрисованными партами. Хотя Мише кажется условие очень даже простым: каждый день в течении двух недель (кроме выходных) они вместе тусят в гостях у Димки, и Крапивин держит язык за зубами до самого выпуска. Долгожданного выпуска, дни до которого парень отмечает в своём календаре каждый день как в каком-нибудь глупом забугорном фильме о подростках. С каких пор его жизнь превратилась в хождение по мукам? С каких пор то, что приносило только радость, превратилось в настоящую пытку? Сложно сказать.

В детстве все мы веселы, открыты и дружелюбны. Таким же был и Михаил. Он бросался в мир с распростёртой душой. Друзья, совместные ночёвки, классные мероприятия, экскурсии в рычащем автобусе, которые никто не слушал. Какой год это был? Наверно, пятый. Переход от младшего звена к среднему, когда в голову ударяют гормоны, а настоящие суки начинают демонстрировать свою подлую натуру. Рядом уже нет класснухи – наседки, чтобы ударить по рукам и пригрозить вызовом родителей в школу. Рядом нет никого. Каждый сам по себе. Тогда же выяснилось, что Миша, оказывается, не такой уж остроумный, что проводить время с ним заставляют родители, единственный плюс – возможность списать домашку, которую ему решают многочисленные репетиторы (сам-то он не способен на это, вот уж точно).

Каждый однажды сталкивается с пониманием того, что мир не радужный и прекрасный, Крапивин не стал исключением. Какое-то время было забавно отсчитывать, сколько продержатся «друзья», если начинаешь вести себя как подонок, которым тебя описывают за спиной. Эта красотка первой сдалась, а тот тянет на медаль!.. Не самое мудрое решение в коллективе, с которым тебе придётся иметь дело ещё пару лет. К седьмому классу подростки игнорировали Мишу, а он не лез к ним. А потом появился он.
Дима.

Дима, чей дом хуй найдёшь.

Настоящая звёздочка среди прочих обывателей. Наверно, полная противоположность Миши. Весёлый, задорный, активный и так далее по списку. Спортсмен, отличник, красавчик, душа компании. Как говорится, девочки хотят быть с ним, мальчики хотят быть им. А может некоторые тоже не отказались бы вставить "с" в предложение. Но кто - кому - что хочет вставить - отдельная тема для разговора. Вот все уверены, Миша мечтает, чтоб ему физрук вставил "по самые небалуйся". Но сейчас не об этом. Сейчас о том, что Крапивин поймал Димку в не самом лучшем эмоциональном состоянии и умудрился сделать фото.

Бабушки на лавочках лучше всяких карт и справочников. Однако они всегда смотрят на Мишу с осуждением покруче того, с которым проводят новую проститутку из подъезда. Неудивительно. Таких как он относят к второй любимой у бабок категории: к наркоманам. Щуплый, невысокий, горбится, смотрит постоянно угрюмо, вечно куда-то таскается с этой своей гитарой и непонятным гнездом на голове. Но главное его преступление даже не в этом. Хуже всего то -

Да неужели?!

40 приветливо покачивается на последнем гвозде. Миша мог бы написать стихотворение о том, как сильно понимает состояние этой таблички, но он должен торопиться. В нужный подъезд, а там – к обитой чёрным двери вглядываться в глазок.

- Здравствуйте, - в его голосе тот максимум доброжелательности и учтивости, на который способен сейчас Миша. Ловит на себе неодобрительный взгляд и торопится оправдаться: - Меня зовут Миша. Миша Крапивин.

На этом моменте большинство взрослых окидывает взглядом паренька с некоторым недоверием «а не Владимира Тисановича ли ты сын часом?» - «О да, это мой папа» - ответ, после которого лицо собеседника тут же светлеет, а губы растягиваются в заискивающую улыбку. «А я-то думаю, лицо знакомое! А где папка-то твой?» - «В командировке» - «А, да, он очень занятой человек, да-да». После этого дети собеседника будут беспощадно брошены в Мишу с целью «подружиться». Бывали, плавали, знаем. По крайней мере, такой сценарий встречается чаще всего. Бывают и исключения.

- Я пришёл позаниматься математикой. А Дима не говорил? Наталья Николаевна попросила его взять надо мной шефство и подтянуть по паре предметов. Вот я и это, - хлопает по наплечной кожаной сумке, притащенной отцом откуда-то из-за границы, где он развлекался с очередной секретаршей. – Пришёл позаниматься!

Взгляд соскальзывает с мужской фигуры на одноклассника и еле заметно меняется.
А ты думал, я не приду? Ты теперь встрял, Панфилов.